Без категории

Под камнем сим лежит прегнусный корсиканец,
Враг человечества, враг бога, самозванец,
Который кровию полсвета обагрил,
Все состоянии расстроил, разорил,
А, наконец, и сам для смертных всех в отраду
Открыл себе он путь через Россию к аду.

Судьба весь юмор свой явить желала в нём,
Забавно совместив ничтожество с чинами,
Морщины старика с младенческим умом
И спесь боярскую с холопскими стихами.

Супруга нежная и друг своих детей,
Да успокоится она от жизни сей
В бессмертьи там, где нет ни слез, ни воздыханья,
Оставя по себе тоску семье своей
‎И сладостные вспоминанья!

Раз, на помосте Олимпа, баловень Зевса лукавый,
Резвый Эрот, увидал Аполлона священную лиру;
Мигом подкрался и с важною миной бойкой ручонкой
Стал ударять по струнам её, туго-натянутым. Глухо
Звякнув, заныли ему непослушные гулкие струны.

Разрезая носом воды,
ходят в море пароходы.
Дуют ветры яростные,
гонят лодки парусные,
Вечером,
а также к ночи,
плавать в море трудно очень.
Все покрыто скалами,
скалами немалыми.
Ближе к суше

Эта светлая аллея
В старом парке — по горе,
Где проходит тень Орфея
Молчаливо на заре.

Весь прозрачный — утром рано,
В белом пламени тумана
Он проходит, не помяв
Влажных стеблей белых трав.

На книге Лафорга

Эти страницы — павлинье перо,
Трепет любви и печали.
Это больного Поэта-Пьеро
Жуткие salto-mortale.

Это было не раз, это будет не раз
В нашей битве глухой и упорной:
Как всегда, от меня ты теперь отреклась,
Завтра, знаю, вернёшься покорной.

Это не песни — это намёки:
‎Песни невмочь мне сложить;
Некогда мне эти беглые строки
‎В радугу красок рядить;
Мать умирает, — дитя позабыто,
‎В рваных лохмотьях оно…
Лишь бы хоть как-нибудь было излито,
Чем многозвучное сердце полно!..

Этот вечер лучистый грустил над людьми,
Над блуждавшими скучно, без страсти.
Опирался он локтем на спинку скамьи,
Волновался и думал о счастье.

Этот город воды, колоннад и мостов,
Верно, снился тому, кто, сжимая виски,
Упоительный опиум странных стихов,
Задыхаясь, вдыхал после ночи тоски.

Есть сторона, где всё благоухает;
Где ночь, как день безоблачный, сияет
Над зыбью вод и моря вечный шум
Таинственно оковывает ум;