Город

Адище города окна разбили
на крохотные, сосущие светами адки.
Рыжие дьяволы, вздымались автомобили,
над самым ухом взрывая гудки.

Ах улицы, единственный приют,
Не для бездомных -
Для живущих в городе.
Мне улицы покоя не дают,
Они мои товарищи и вороги.

Мне кажется - не я по ним иду,
А подчиняюсь, двигаю ногами,
А улицы ведут меня, ведут,
По заданной единожды программе.

Мой город прост, как под откос
летящий поезд дней и лет.
И он имеет привкус мёда,
запах гари, цвет воды.
Я здесь один, как ты и он,
в преддверии счастья и беды.

Мы стоим с тобою у окна,
Смотрим мы на город предрассветный.
Улица в снегу, как сон, мутна,
Но в снегу мы видим взгляд ответный.

Этот взгляд немеркнущих огней
Города, лежащего под нами,
Он живёт и ночью, как ручей,
Что течёт, невидимый, под льдами.

В городе ночью
Тишина слагается
Из собачьего лая,
Запаха мокрых листьев
И далёкого лязга товарных вагонов.
Поздно. Моя дочурка спит,
Положив головку на скатерть
Возле остывшего самовара.
Бедная девочка! У неё нет матери.

Весенней полночью бреду домой усталый.
Огромный город спит, дремотою объят.
Немеркнущий закат дробит свой отблеск алый
В окошках каменных громад.

Вот и город. Первая застава.
Первые трамваи на кругу.
Очень я, наверное, устала,
если улыбнуться не могу.

Вот и дом. Но смотрят незнакомо
стены за порогом дорогим.
Если сердце не узнало дома,
значит, сердце сделалось другим.

На большом перекрёстке трамвайной сверкающей
линии,
Где кондуктор, спеша, проверяет билеты,
Ванька Синий
В первый раз увидал Лизавету,
Ванька Синий, больной, изнурённый венерик.

Город пышный, город бедный,
Дух неволи, стройный вид,
Свод небес зелёно-бледный,
Скука, холод и гранит -
Всё же мне вас жаль немножко,
Потому что здесь порой
Ходит маленькая ножка,
Вьётся локон золотой.

Город спит, окутан мглою,
Чуть мерцают фонари...
Там далёко, за Невою,
Вижу отблески зари.
В этом дальнем отраженьи,
В этих отблесках огня
Притаилось пробужденье
Дней тоскливых для меня...

Да! Теперь - решено. Без возврата
Я покинул родные края.
Уж не будут листвою крылатой
Надо мною звенеть тополя.

Низкий дом без меня ссутулится,
Старый пёс мой давно издох.
На московских изогнутых улицах
Умереть, знать, сулил мне Бог.

Молчат пустые города,
Но путь мой только лишь туда.
В пыли, усталая, бреду.
Глаза потухшие витрин.
Здесь улицы, как поезда,
Жаль, стрелочник их позабыл.
Где, кто, когда, в какие дни
Здесь был?
Свинцовой пеленой
Висит молчанье надо мной,