Марина Цветаева

Из рая детского житья
Вы мне привет прощальный шлёте,
Неизменившие друзья
В потертом, красном переплёте.

Чуть легкий выучен урок,
Бегу тотчас же к вам, бывало.
— Уж поздно! — Мама, десять строк!..—
Но, к счастью, мама забывала.

Когда я гляжу на летящие листья,
Слетающие на булыжный торец,
Сметаемые - как художника кистью,
Картину кончающего наконец,

Когда-нибудь, прелестное созданье,
Я стану для тебя воспоминаньем,

Там, в памяти твоей глубокой,
Затерянным - так далеко-далёко.

Забудешь ты мой профиль горбоносый,
И лоб в апофеозе папиросы,

Я - Эва, и страсти мои велики:
Вся жизнь моя страстная дрожь!
Глаза у меня огоньки-угольки,
А волосы спелая рожь,
И тянутся к ним из хлебов васильки.
Загадочный век мой - хорош.

Спи, царевна! Уж в долине
Колокол затих,
Уж коснулся сумрак синий
Башмачков твоих.

Чуть колышутся берёзы,
Ветерок свежей.
Ты во сне увидишь слёзы
Брошенных пажей.

Он после книги весь усталый,
Его пугает темнота...
Но это вздор! Его мечта -
Контрабандисты и кинжалы.

На наши ровные места
Глядит в окно глазами серны.
Контрабандисты и таверны
Его любимая мечта.

Они приходят к нам, когда
У нас в глазах не видно боли.
Но боль пришла — их нету боле:
В кошачьем сердце нет стыда!

Смешно, не правда ли, поэт,
Их обучать домашней роли.
Они бегут от рабской доли:
В кошачьем сердце рабства нет!

Красною кистью
Рябина зажглась.
Падали листья.
Я родилась.

Спорили сотни
Колоколов.
День был субботний:
Иоанн Богослов.

Мне и доныне
Хочется грызть
Жаркой рябины
Горькую кисть.

Воды не перетеплил
В чану, зазнобил - как надобно -
Тот поп, что меня крестил.
В ковше плоскодонном свадебном

Вина не пересластил -
Душа да не шутит брашнами! -
Тот поп, что меня крестил
На трудное дело брачное:

Не любила, но плакала. Нет, не любила, но всё же
Лишь тебе указала в тени обожаемый лик.
Было всё в нашем сне на любовь не похоже:
Ни причин, ни улик.