Философская лирика

Не мыслить ни о чём и презирать сомненье,
На всё давать тотчас свободное решенье,
Не много разуметь, о многом говорить;
Быть дерзку, но уметь продерзостями льстить;
Красивой пустошью плодиться в разговорах,
И другу и врагу являть приятство в взорах;

Учусь терпенью у дорог,
У рек их плавному теченью,
У вёсен к жизни пробужденью,
А у зимы, с чем жить не смог…

Учусь у лета силам лета
И обновленью у дождей.
Учусь не яркому, но свету
У сельских храмовых свечей.

Он, как и все, неповторим.
Немало в нём друзей и близких.
Но вновь ты, словно пилигрим,
Уходишь в дали со страницы.
И нет дороже ничего.
Момента встречи с давним другом.
И фотография его
В онлайне станет частью круга
Друзей, знакомых и родных

Мой юный друг! больше всего
Близки мы к мудрости тогда,
Когда мы понимаем, что,
Чужие слезы не вода.

Когда прощение мы льем
И милосердие мы льем,
Раны молитвой исцелив,
Гордимся тем, что мы живем.

Ежедневно живу в покаянье,
Выше страха ненужной возни.
У людей выше смерти желанья,
Барахлятся счастливые дни.

Злость, подруга удачи, – каналья!
На податливых маленький спрос,
Доминанта – творец понуканья,
И сомненья рождают «авось».

"Здравствуй, мама!
        Опять мне снится песня твоя..."
                Р. Рождественский

Закрыв глаза, впадая в дрёму
Я слышу музыку небес.
Там в мире звёзд по окоёму,
Звучит мелодия сердец.

Погряз в песке из серых мух.
Пытаясь спрятаться за "дух",
Ты всё стучишься в чью-то дверь.
Стараюсь я сорвать репей,
Налепленный тобой вчера,
Когда сказал ты мне пока.
Но ты не чуть не одинок –
Таких, как ты, большой кусок.

Красота увядания
И щемящая грусть
Полоса осознания
Что сюда не вернусь
В термостате Вселенной
Возрожденья дождусь
И тропинкою бренной
В глубину окунусь.

На верху блаженства
мягко свингующим цветком
была она для меня.

Дотронулся —
высохшая роза теперь.

Всё не тем удивляет декабрь,
Песни играют не те,
Я задумалась лёжа на просевшем диване
О распятом за меня Христе.

Был Христос на погибели храбр,
Храбрости нет у меня в голове,
В сердце храбрость украли цыгане,
Немного на моём оставив кресте.

На обочине ржавых, покоцанных дней
Обретают глаза реальность.
Память справную чувства возносят тучней,
Обвиняя немощно крайность.

Шарашил дождь, на крышу падал,
И ночь густела по углам.
Звенящий гром по небу жахал
И рвал мне сердце пополам.

Бежали строчки за руками,
И чувства прятались в дожде.
Пытала память дни за днями
И ночь была родня страде.