Философская лирика

Летаю на крыльях успеха
став последней любовью мужчины...

Клеточка тела

Какая тишина! Багряный месяц всходит
За гладью Божьих нив, за скатами полей.
Русалка на реке ночную песнь заводит
О золотых дворцах подводных королей.

Она есть у каждого, и не одна -
Любимая книга из самого детства,
Что ярким сюжетом до края полна,
Что радует душу и трогает сердце.

Она стояла у забора
Когда он был босым мальчишкой.
Худым, в веснушках, чернобровым –
Задумчиво читавшим книжку.
Она стояла у забора,
Когда вертя карандашом
Он что-то написал про горы,
Бросая вдаль пытливый взор.
Она смотрела улыбаясь –

Вот бы исправить все ошибки,
Что с дуру в жизни совершил.
Тогда бы не было бы шишок,
Которые себе набил.

Но горький опыт жизни прошлой,
Всегда останется со мной.
Не может быть он просто сброшен,
Какой ни есть - ведь он же свой.

Своей мелодией священной,
С небесных сфер, не торопясь,
В ночи звучал орган Вселенной,
Потоком музыка лилась.

Как будто бы врата открылись
И стаей белых лебедей,
Там в вальсе ноты закружились,
В чертоге сказочных огней.

Золотом в солнечном свете,
листья берёзы горят.
Зябкий порывистый ветер,
кружит прощальный наряд.

Клин журавлей улетая,
крыльями машет вдали,
дрогнул аккорд у гитары,
пальцы по струнам пошли.

Я живу на прожитых годах,
Память ночью прошлое фрахтует.
День желтеет прямо на глазах,
Осень землю листьями трамбует.

Ночь берёт в заложники луну,
И на небе только тень и темень.
Тяжело седому пацану
Описать сто лет в одной поэме.

Бабье лето осень обнимает,
На полях – злачёный каламбур,
Утро дни вчерашние меняет,
Солнце затевает перекур.

Осень под ногами на подошве.
Мысли по себе и ни о чём.
Сердце просит чувства: «Не ерошьте,
Не корёжьте память о пустом».

Скатилось солнце с небосклона,
волна размыла краски дня
и вот уже на горизонте
взошла румяная луна.

На небе звёзды замерцали.
Тропинки Млечного Пути
меня в чертоги приглашали,
и сердце замерло в груди.

Я утопил любовь в бокале,
Страданье утолил слезой.
Исток проблем ищу в финале
И новый день очередной.

Слова смеются, оскудели
И улыбаясь нагло врут.
Забылись чувства, обеднели
И в ожидании живут.

Кругом весь день стояла тишина...
И будто в муке трудной замирая,
Кляня свой жребий, стыла грудь живая,
И каждый миг был миг мучительного сна.