Короткие стихи Маршака

Нужна ли рифма, например?
Ведь нет же рифмы у Гомера.
А для чего стихам размер?
Пожалуй, можно без размера.

Стихам не нужно запятых.
Им ни к чему тире и точки.
Не упразднить ли самый стих?
Но как считать мы будем строчки?

В октябре, в октябре
Частый дождик на дворе.

На лугах мертва трава,
Замолчал кузнечик.
Заготовлены дрова
На зиму для печек.

Затявкал маленький щенок.
Корова замычала.
От страха кот вскочил в челнок,
Поплыл куда попало.
Захлопал крыльями петух,
Запел что было мочи.
И на пол грохнулся пастух,
Проснувшись среди ночи.

Мы - два брата, два птенца.
Мы недавно из яйца.
Что за птица - наша мать?
Где её нам отыскать?

Мы ни с кем здесь не знакомы
И не знаем даже, кто мы.
Гуси? Страусы? Павлины?
Догадались! Мы - пингвины.

Пирог сидел на ёлке,
Пирог сидел на ёлке,
На ёлке, на иголке.
А спрыгнуть он не мог.

Но вот он спрыгнул с ели,
На землю спрыгнул с ели,
И тут его мы съели.
Наш праздничный пирог.

Изворотливый и гибкий
Между стоек ходит кот.
По порядку, без ошибки
Все он стойки обойдёт.

По душе коту работа,
Вероятно, потому,
Что уж больно неохота
Взаперти сидеть ему!

В часы большого торжества
Прохладным ранним летом
Сияет вечером Москва
Незатемнённым светом.

Поёт на улице народ,
Шумит, ведёт беседы.
Так вот он - час, и день, и год
Свершившейся победы!

Полные жаркого чувства,
Статуи холодны.
От пламени стены искусства
Коробиться не должны.

Как своды античного храма -
Души и материи сплав -
Пушкинской лирики мрамор
Строен и величав.

Преодолев столетий косность,
Мы покорили целину
И в целину другую - в космос -
Взметнули новую луну.

С тех пор, как спутник из металла
Кругом обходит шар земной,
Никто не скажет, как бывало:
"Ничто не ново под луной!"

Рассеянный в Алма-Ата,
Принял за верблюда кота,
Сказал что за чудо!
Я видел верблюда,
Лизавшего кончик хвоста!

В краю войны священной - газавата,
Где сталь о сталь звенела в старину,
Чеканною строкой Расул Гамзатов
Ведёт с войной священную войну.

В одном краю такой был случай:
Гуляя как-то раз,
Набрёл мудрец на куст колючий
И выцарапал глаз.

Но был на редкость он умён,
И, не сказав ни слова,
Забрёл в другой кустарник он
И глаз вцарапал снова.