Стихи о себе

Боюсь не смерти я. О нет!
Боюсь исчезнуть совершенно.
Хочу, чтоб труд мой вдохновенный
Когда-нибудь увидел свет;
Хочу — и снова затрудненье!
Зачем? что пользы будет мне?
Моё свершится разрушенье
В чужой, неведомой стране.

Улица провалилась, как нос сифилитика.
Река — сладострастье, растёкшееся в слюни.
Отбросив бельё до последнего листика,
сады похабно развалились в июне.

Мой друг, учи меня рубиться:
Быть может, некогда и мне,
Во славу Руси, пригодится
Рука, привычная к войне.
Питомец скромных наслаждений,
Доселе в мире ведал я
Одни безделки бытия:
Приволье Бахуса и лени,
Утехи вялой тишины,

Таков я был в минувши лета,
В той знаменитой стороне,
Где развивалися во мне
Две добродетели поэта:
Хмель и свобода. Слава им!
Их чудотворной благодати,
Их вдохновеньям удалым
Обязан я житьём лихим
Среди товарищей и братий,

Не посуди: чем я богат,
Последним поделиться рад;
Вот мой досуг; в нём ум твой строгий
Найдёт ошибок слишком много;
Здесь каждый стих, чай, грешный бред.
Что ж делать: я такой поэт,
Что на Руси смешнее нет!
Но не щади ты недостатки,

Он тощ, словно сучья. Небрит и мордаст.
Под ним третьи сутки трещит мой матрац.
Чугунная тень по стене нависает.
И губы вполхари, дымясь, полыхают.

Был бы я царь-император,
В прошлом великий полководец,
Впоследствии тиран-вседушитель, —
Ужасна была бы моя старость.
Придворные в глаза мне смеются,
Провинции ропщут и бунтуют,
Не слушается собственное тело,
Умру — и всё пойдёт прахом.

Я расхожусь во всём с тобой
И как люблю тебя — не знаю!
Доволен ты своей судьбой,
Свою судьбу я проклинаю.

Ты веришь людям, их словам,
А я поверю лучше зверю,
За то, что, человек я сам, —
Я и в себя давно не верю.

Они прошли и не придут,
Лета неверных наслаждений,
Когда, презрев высокий труд,
Искал я счастия во мраке заблуждений.
Младый поклонник суеты,

Я живая - навеки,
Из огня и воды.
На руке моей реки
И цветные сады.

А души моей кони
Круто пущены в рысь.
И светила-ладони
Светят пальцами ввысь.

Быть может оттого, что я родился
В тот летний, самый-самый длинный день,
Я с детства к тишине всегда стремился,
Любил я полумрак и полутень,

При бреге Котросли глубокой,
Там — близко, где, как бы устав,
Она, в стезе своей широкой
Услуги многи показав,
В тени стражниц златовершинных,
В средине стен высоких, длинных,
Для расцветающих искусств,
Для вкуса, разума и чувств