Пейзаж

LXX

ИСЛАНДСКИЕ МОТИВЫ

XXIV

XXXV

Возможно, в странах где ветра
Привычны до обыкновения –
Не станут с раннего утра (ветра)
Причиной бурных обсуждений.
И размышлением, возможно
Наполнят чашу дум едва…
Скажу поверить в это сложно!
Ведь есть особенность одна:

Гляжу в окно: уж гаснет небосклон,
Прощальный луч на вышине колонн,
На куполах, на трубах и крестах
Блестит, горит в обманутых очах;

И мрачных туч огнистые края
Рисуются на небе как змея,
И ветерок, по саду пробежав,
Волнует стебли омочённых трав...

Всё — горы, острова — всё утреннего пара
Покрыто дымкою… Как будто сладкий сон,
Как будто светлая, серебряная чара
На мир наведена — и счастьем грезит он…
И, с небом слитое в одном сияньи, море
Чуть плещет жемчугом отяжелевших волн, —

Вчера мы ландышей нарвали,
Их много на́ поле цвело;
Лучи заката догорали,
И было так тепло, тепло!

Обыкновенная картина:
Кой-где берёзовый лесок,
Необозримая равнина,
Болото, глина и песок.

Вьётся путь в снегах, в степи широкой.
Вот — луга и над оврагом мост,
Под горой — посёлок одинокий,
На горе — заброшенный погост.

Ни души в посёлке; не краснеют
Из-под крыш вечерние огни;
Слепо срубы в сумерках чернеют…
Знаю я, — покинуты они.

Далеко на севере Капелла
Блещет семицветным огоньком,
И оттуда, с поля, тянет ровным,
Ласковым полуночным теплом.
За окном по лопухам чернеет
Тень от крыши; дальше, на кусты
И на жнивье, лунный свет ложится,
Как льняные белые холсты.

Живу, считай, анахоретом —
Без телефона, интернета —
Одна, в онегинской глуши,
Где жизни некуда спешить.

Ах, зимушка! В ветвях берёз
Как водится, трещит мороз.
Гуляют полночью глухой
Седые звёзды над рекой,

Здесь был священный лес. Божественный гонец
Ногой крылатою касался сих прогалин.
На месте городов ни камней, ни развалин.
По склонам бронзовым ползут стада овец.

Листву деревьев серебрит
Художница-луна.
Уставший ветер в кущах спит,
Покоя ночь полна.

Тихонько плещется река,
Сверкая под луной.
Мерцает лампа светляка
Лимонной желтизной.